Первые сведения о появлении в России таких кудлатых как овца собак появляются после 1762 года. Предки этих овчарок пришли вместе с отарами тонкорунных овец-мериносов, которых гнали немцы и голландцы во время их массового переселения в Россию по манифесту императрицы Екатерины II, приглашавшей иностранцев в Россию.

Это был шафпудель ("овечий пудель") из Вестфалии, или, по второй версии, с 1797 года выписывались мериносы из Испании, с которыми пришел другой возможный предок - астурийские овчарки. Центры разведения мериносов юг России и Украины и Поволжье. Некрупным пришлым собакам подлили кровь борзой, и эти помеси неожиданно получили большие преимущества перед исходными породами, а также другими местными породами.

Крупные собаки, если они вообще существовали, лишь охраняли стада от волков, а помесные собаки сочетали рост и силу местных собак и развитый пастушеский инстинкт и сообразительность астурийской овчарки и шафпуделя. Местный климат также оказался более подходящим для помесей.

Страшные суховеи, наибольшее количество которых приходилось на районы современных Луганска и Аскании-Новы (сейчас климат значительно изменился в связи с множеством искусственных водохранилищ), частые песчаные или снежные бураны, а летом тьма мух и других насекомых, которые облепляли полностью именно темных животных...

Так как пыль постоянно травмировала глаза, а мухи разъедали тело до гнойных ран, аборигенные собаки быстро выходили из строя - слепли. Помеси длинношерстной овчарки и светлой борзой разом избавились от этих страданий, и это сразу заметили местные овцеводы, получив надежного защитника овец от волков и умелого помощника при управлении стадом.

Отбирались собаки, похожие по внешнему виду на овец, чтобы голова на ходу была внизу, как у овцы, а зад был выше переда, и с шерстью, способной сбиваться в войлок, и рост был такой же, как у овцы, чтобы волки издалека не могли отличить собаку от овец.

Панцирь из сваленной в войлок шерсти достигал значительной толщины - собак никогда не стригли. Несваленную собаку загрызал волк. Благодаря своим прекрасным природным качествам эти собаки быстро распространились среди овцеводов.

Охранять отары овец в сотни и тысячи голов от двуногих и четвероногих врагов, следить, чтобы стадо не разбредалось, загонять его с пастбища домой, предупреждать пастуха о появлении волка - всю эту сложную работу можно было проделать исключительно благодаря наличию этих собак. До революции их называли русскими овчарками, или просто "овчары", цена на хорошую пару была очень высока.

По свидетельству не так давно умершего любителя этой породы А.И. Фомичева, его дед Павел, живший в прошлом веке, с сыновьями (всего 20 человек) молотили хлеб за одну собаку у одного помещика в Рязанской губернии, а потом за другую собаку у другого помещика. Таким образом семья получила двух собак, от которых было много щенков, и когда каждый сын "отделялся", то есть женился и заводил свое хозяйство, каждый брал южака (так сейчас сокращенно называют южнорусскую овчарку).

На юге России самое качественное поголовье было в имении Аскания-Нова (названном так в честь графства Аскания на северной стороне Гарца), которое возникло в 1828 году, когда царь Николай I заключил договор с немецким герцогом Фридрихом Фердинандом Ангальт-Кеттенским (Анхальт-Кетхен), по которому последнему уступался в наследное владение степной участок на юге России в Таврии. Герцог выписал из Германии мериносовых овец, с которыми и пришли шаф-пудели.

В 1856 году имение было продано колонисту немцу Фридриху Фейну, который превратил затем это убыточное ранее хозяйство в богатейшее поместье. Архивные данные за 1856 год говорят, что на момент его продажи Ф. Фейну уже было значительное количество южнорусских овчарок. Как много их было позднее, можно сулить по имевшему место случаю, когда Фридрих Фейн как-то плыл на пароходе из Будапешта вниз по Дунаю к берегам Черного моря и сказал высокомерным венгерским овцеводам, что у него одного столько овчарок, сколько у всех присутствующих здесь господ вместе взятых - овец. Вскоре Фридрих Фейн выдал дочь за своего деловитого сотрудника саксонца Иоганна Готтлиба Фальца и три сына от этого брака уже носили фамилию Фальц-Фейн. Потомок Фpидpиха Фейна Фpидрих Эдуардович Фальц-Фейн (1863-1920), талантливый ученый, хозяйственник и организатор, превратил Асканию-Нова в заповедник с мировым именем. До 4600 человек ежегодно посещали "Степной оазис". В апреле 1914 года Асканию-Нову посетил царь и Ф.Э. Фальц-Фейну было даровано (пожаловано) дворянство. Это первый и единственный случай, чтобы кто-нибудь получал дворянство (баронетство) за содержание зоопарка.

С 1902 гола ежегодно устраивались ярмарки знаменитого фальцфейновского крупного рогатого скота и тонкорунных овец. Проводилась племенная работа и с южнорусскими овчарками (здесь их называли степными, или чабанскими).

Много скота, а вместе с ним и южаков было куплено за границу, в том числе и в Америку. Появление этих собак за рубежом вызвало много положительных откликов во Франции, Германии, Англии. Разводили южнорусских овчарок также в Бельгии и Швейцарии. Однако в этих странах они быстро выродились из-за низкого качества и отсутствия достаточного количества привозных собак. В 1917 году имение Аскания-Нова было разграблено, собаки в основном уничтожены. Лишь в 1928 году на выставке в Москве вновь появились чистопородные экземпляры в количестве 22 голов, привезенные из Харькова.

В Крыму госплем-рассадник южнорусской овчарки к 1939 году собрал уникальную коллекцию собак. Но в 1941 году южную популяцию этой породы вновь разметала война. После войны не грамотное разведение и просто невнимание к этой породе поставили южнорусскую овчарку на грань уничтожения. Селекционируя с 1966 года и придерживаясь дореволюционных описаний и фотографий из Аскании-Новы, удалось довести к 1993 году численность чистопородной группы породы до 62 собак; в 1996 году поголовье не превышало сотни. Из них вероятность племенного использования на данный момент приходится меньше чем на половину. Однако перспективы в разведении чистопородной группы есть, ибо существуют по крайней мере 3 линии, достаточно генетически удаленные друг от друга, и эта порола устойчива к инбредной депрессии при близкородственном разведении (пороки в развитии не наблюдаются).

Южнорусская овчарка - очень лохматая собака, вся обросшая длинной густой шерстью от кончика носа до лап, она похожа на белого медведя и кажется неуклюжей. На самом деле это самая легкая и подвижная собака из наших отечественных служебных пород. Окрас шерсти белый, реже бывает дымчатый (серый). Никаких других окрасов, а тем более пятнистых, у чистопородных собак не бывает. Шесть длинная, волнистая, отлично прядется и по качеству лучше шерсти от ангорской козы. Из пряденной шерсти получаются прекрасные и прочные трикотажные изделия, что для многих людей играет не последнюю роль в желании приобрести эту породу. Голова и конечности у чистопородных собак всегда (и летом и зимой) покрыты очень густой длинной шерстью, на лапах "розетка" из шерсти. У метизированных собак оброслость головы и конечностей гораздо хуже, особенно летом, Собак этой породы не стригут, а вычесывают гребнем с длинным зубцами. При достаточном регулярном уходе за шерстью, в квартире на полу шерсти нет. Мелкие неприятности, связанные с тем, что в слякотную, дождливую погоду собака приносит на лапах в дом грязь, легко устранить, приучив ее к комбинезону. Длина шерсти до 35 см. Шерсть не пахнет. Рост собак (высота в холке) от 60 до 70 см.

Южаки общительны, но не навязчивы. Работа этих собак необычна по манере. Молниеносна реакция южака, нехарактерна для кавказской и среднеазиатской овчарок, вырабатывалась десятилетиями сложнейшими условиями существования и суровой борьбой с двуногими и четвероногими хищниками, когда одной собаке приходилось бороться сразу с несколькими нападающими. Природная склонность к охране вещей и своей территории проявляется уже в щенячьем возрасте, и при дрессировке этих собак лишь подкрепляет их врожденные задатки, но они не любят прыгать даже через маленький забор и плавать, так как формирование породы происходило в сухой и ровной степи.