Чистокровному пойнтеру - около ста лет, хотя сама порода старше по крайней мере еще на столько же. Это мы можем утверждать, опираясь на исследование Л. П. Сабанеева по истории пород легавых собак, в котором изложен процесс создания породы "пойнтер" и рассмотрено ее состояние в конце XIX века. На протяжении всего последующего периода не угасал интерес охотников к замечательной породе, стремление видеть пойнтера еще более красивым, чутьистым, выносливым, стильным в работе и добронравным. Подводя итог этому процессу, уместно и актуально сравнить сегодняшнего пойнтера с его предком конца прошлого века.

Московская секция любителей пойнтера располагает обширными материалами по истории породы (несколькими сотнями фотографий пойнтеров, описаниями полевых испытаний и выставок далекого прошлого, наконец, личным опытом старейших членов секции), которые наряду с трудами Сабанеева и известного английского заводчика, современника Сабанеева, В. Аркрайта позволяют вполне достоверно и объективно проследить эволюцию породы.

На внешний облик пойнтера второй половины прошлого века еще оказывали сильное влияние породы охотничьих (и неохотничьих) собак, из которых он формировался. Вообще, в истории пойнтера много неясного, но, по Сабанееву, схема создания породы выглядит так: "Сначала робкие, неуверенные попытки вывести новую, более быструю породу гладкошерстных птичьих собак скрещиванием с гончими. Затем, ради исправления голов и хвостов новой породы, скрещивания с борзой, кончившиеся тем, что пойнтеров-выборзков пришлось исправлять дропперами (помесь сеттера с пойнтером), французскими браками и даже бульдогом... Не далее как в 80-х годах (XIX века. - В. М.) ирландские охотники с целью увеличить энергию пойнтера и дать ему более плотную псовину вновь прибегли к скрещиванию с фоксхаундом".

В результате: "Современный пойнтер с первого взгляда напоминает фоксхаунда, только в облагороженном виде: у него красивее голова, длиннее уши, тоньше хвост и короче шерсть".

Это определение относится, по-видимому, к желто- и красно-пегим собакам, наиболее популярным в 70-е годы прошлого века. А на рубеже веков мода поворачивается лицом к кофейно-пегим пойнтерам, которые сильно отдавали старинной гладкошерстной легавой. Но независимо от окраса это были атлетически сложенные, крепкокостные, довольно круторебрые, с мощной поясницей и прямой спиной собаки. Голова вполне соответствовала требованиям этого времени - "быть средней между головой фоксхаунда и короткошерстной легавой, с уклонениями в ту или другую сторону". Правильная по пропорциям черепа, с более или менее заметным переломом, невысоким плоским теменем, высоко поставленным ухом, она все же сильно отличалась от головы современного пойнтера или мясистостью легавой, или клиновидностью фоксхаунда, с плавным обрезом губ, как-то незаметно переходящих в продольные складки на недлинной шее.

На многих фотографиях видна грубая псовина, особенно на пруте, тоже, несомненно, наследие фоксхаунда.

В целом собаки производят впечатление пропорционально и правильно сложенных, но грубоватых и простоватых. Во всяком случае, выставочный чемпион конца прошлого века Геро, вл. Рогген, вряд ли прошел бы в сегодняшнем ринге на оценку "отлично". Еще в большей степени сказанное относится к сукам, которые были в весьма кобелиных ладах, без признаков женственности и элегантности. По сегодняшним понятиям, этих пойнтеров следует отнести скорее к крепкому, чем к крепко-сухому типу конституции.

Однако такой тип возник не только благодаря влиянию исходного материала. Ведь пойнтер пережил и эпоху увлечения легкими собаками, очень быстрыми, но стомчивыми. Однако вскоре этот путь был признан тупиковым, ведущим к вырождению. Всеобщее предпочтение отдали описанным выше собакам, способным работать целый день галопом, а не два часа "бешеным карьером махом борзой". Именно в это время и сложилась мода на пойнтера в типе фоксхаунда, крепкого, выносливого и достаточно быстрого.

С этого момента (80-е годы XIX века) породу стали вести в чистоте и без разделения собак на относительно тяжелых выставочных и легких - для полевых состязаний. Экстерьер сложившейся в целом породы не удовлетворял, однако, эстетическим вкусам любителей, и. в ближайшем будущем пойнтер путем отбора был усовершенствован настолько, что, например, ч. Слава и ч. Рекс, вл. Лунин Н. И. (1910 г.), выглядели заметно благороднее своих бабок и дедов.

Но подлинная "революция" в экстерьере породы произошла в следующие 15 лет. Бельгиец Шарль Хюж, приглашенный (это в годы-то разрухи) судьей на Первую всесоюзную выставку в 1928 г., так передал свои впечатления от ринга пойнтеров: "Я никак не ожидал, чтобы СССР после всего пережитого смог не только сохранить, но даже развести такое громадное количество выдающегося классного материала. Такого ринга, на котором было бы собрано столько собак и такого качества, я никогда за свою долголетнюю практику судейства еще не видел". Удивление и восхищение господина Хюжа можно понять. Находясь за границей, резонно было предположить, что, потеряв связь с родиной пойнтера, русские собаководы загубят породу. И вдруг такое открытие! Пойнтер в СССР не только не пропал, он приобрел огромную популярность и достиг высокого качественного уровня.

Изучая многочисленные фотографии пойнтеров двадцатых годов, мы видим собак уже вполне современного типа.

Чемпионы первой Всесоюзной выставки Чек ВРНОС 5416, вл. Борисов и Лада ВРКОС 4933, вл. Жилкин и на сегодняшних рингах смотрелись бы неплохо.

В изданной в 1929 г, брошюре В. Н. Баснина ("Пойнтер, его стати и признаки качеств" приведен рисунок именно такого типичного пойнтера компактного, невысокого на ногах, крепко-сухого, очень пропорционального, с головой современного профиля на чистой шее, С этого периода практически исчезают из породы атавистические признаки фоксхаунда и легавой. Преимущественным окрасом в это время становится красно-пегий и черно-пегий, реже желто-пегий. Кофейно-пегий окрас отходит на задний план.

Очень популярны и многочисленны были в 20-е годы черные пойнтера благодаря успехам непревзойденного полевого чемпиона Камбиэа ВРКОС 4685, вл. Ясюнинский. Черные и близкие к ним палевые и кофейные пойнтера всегда представляли собой особый экстерьерный тип, более сухой и легкий, но при этом прекрасно укладывающийся в стандарт породы и достойно конкурирующий с пегими собаками на общем ринге и в поле. Этот тип замечателен также исключительной устойчивостью. Он практически не изменился за все время существования породы.

В 30-е годы продолжается дальнейшее совершенствование пойнтера. Собаки этого периода уже массе стали красивее и благороднее. Обращают на себя внимание рельефные головы и очень пропорциональные, крепкие, как бы литые колодки черно-пегих собак линии ч. Рокота, вл. Чумаков В. А., ч. Рокета II 1153, вл. Цыганов П. Н., которая была продолжена в 40-х и 50-х годах его же ч. Джимом 344 и Джимом 1011, вл. Меркулов В. А. Изящными этих собак не назовешь, но в них было много мощи, мужественности и страсти. В это же время появилась и засверкала линия красно-пегих собак современного "обтекаемого" типа, в котором все абсолютно гармонично, четко вылеплено, плавно и красиво. Родоначальником этой линии был ч. Бокс 11 60, вл. Липатов И. М., а через его потомков, включая н. Стинга Савельева И. В, (р. 1960 г.), эта линия дошла почти до наших дней, неся в себе, помимо благородного облика, плавность м горделивость движений, манеру держаться спокойно и с достоинством. Интересно, что однопометник Бокса II черно-пегий ч. Миг 50, вл. Юдкин, не создал экстерьерной линии, но его кровь неизменно присутствует во всех лучших полевых собаках, начиная с его сына, черного полевого ч. Блека 26, вл. Рождественский (г. Горький), и до наших дней.

Эти линии до середины 60-х годов "делали породу" в породе, которая отличалась большим разнообразием окрасов и типов собак. Выставки были очень интересными и часто непредсказуемыми по результату. На ринге работали такие корифеи, как А. А, Чумаков, Б. А. Калачев, А. В. Гусев и другие. Многое зависело от их вкуса, К тому же в это время в Москву и Ленинград был ввезен ряд собак из-за границы (чешские, финские, чуть позднее немецкие и датские), которые оказали на породу заметное, но неоднозначное влияние. Платя за необходимое освежение крови, пришлось мириться с временным ухудшением экстерьера собак от "смешанных браков". Полевые качества, однако, явно улучшились, особенно в третьем-четвертом поколениях.

Результатом освежения крови стало возникновение новых линий. Некоторое время еще отчетливо различалась простота ввозных предков. Но красно-пегий ч. Шнеп 1153, ал. С. И. Кремер, родившийся в 1963 г, в результате кросса старой московской линии с потомством финского кобеля Фильдборн-Финн-Ральфа 619, вл. Курбетов (г. Ленинград), стал родоначальником блестящей в экстерьерном и полевом отношениях, очень стойкой линии, вскоре затмившей все остальные и оказавшей огромное влияние на породу в масштабе всей страны. Не имея, за редким исключением, конкурентов на ринге, Шнеп был выдающимся полевиком (5 дипломов I ст.) и производителем, передававшим потомству свой тип, включая очень мягкий, "интеллигентный" характер. Поэтому его использовали очень широко, и вскоре в Москве не осталось почти ни одной собаки, в родословной которой не было бы Шнепа с обеих сторон, и часто не единожды. В результате увлечения Шнепом был растерян ценнейший генетический фонд. Порода свелась, за редким исключением, к одной высококлассной, но очень однотипной красно-пегой стае. Замечательно, что с этих пор лучшие по экстерьеру собаки стали и лучшими полевиками.

В этом смысле пойнтера находились в исключительно благоприятных условиях. Помимо Шнепа, его сына - абсолютного чемпиона Бена 1402, еще целый ряд выдающихся производителей принимал участие в формировании породы. Но порода, как известно, это единый организм, он не может долго жить только за счет внутренних ресурсов. К тому же своеобразие и прелесть пойнтеров как породы состоит в том, что в ней в пределах единого стандарта существуют несколько четко различимых экстерьерных типов, прямо связанных с окрасом и могущих удовлетворить любые вкусы. А красно-пегие, как известно, воспроизводят только себе подобных.

В начале 80-х годов стала очевидной необходимость нового освежения крови. Сегодня в распоряжении секции имеются крымские, грузинские, вновь финские (ленинградские) пойнтеры, смешанное потомство от них и тот золотой фонд породы, о котором говорилось выше - не менее десятка экземпляров очень высокого экстерьерного класса, причем молодых и хорошо показавших себя в поле.

Располагая таким разнообразным и доброкачественным материалом, московская секция имеет прекрасную возможность грамотно распорядиться им и создать несколько разных по типу и окрасу линий высокого уровня, тем более что в последние годы заметно выросла и численность поголовья. Характеризуя современный тип пойнтера, остается добавить, что за последние 20 лет пойнтер "подрос" на 2-3 см за счет длины ног, сбросил лишний вес, хотя отнюдь не потерял крепости, ребра стали более плоскими. Все это, несомненно, пошло на пользу экстерьеру и полевым качествам. Сейчас уже нет собак с тяжелыми, мясистыми головами, отвислыми веками, короткой шеей с подвесом. Пойнтера стали еще благороднее, элегантнее, а суки и женственнее.

Общее облагораживание коснулось и характера пойнтеров. Оставшись "молчаливыми и ненавязчивыми", они из собак полупсарного содержания превратились в послушных, добрых друзей, которых натаскивать - одно удовольствие, а охотиться - наслаждение. Сейчас не встретишь среди пойнтеров тупых упрямцев, необузданных скакунов, равно как и робких, униженных рабов. Пойнтер всегда держится с достоинством, но никогда не страдает гордыней, а находит удовольствие во взаимопонимании с хозяином, он необидчив, никогда ничего не делает назло и при этом долго помнит свои ошибки. И на работе сказалось улучшение характера: она стала осмысленнее и контактнее. Эти изменения заметны даже за последние 30 лет. У современного пойнтера не встретишь лихой бесшабашной скачки сломя голову. Скачка для него не самоцель, а способ захватить чутьем возможно большее пространство; он доверяет своему носу и ветру и часто переходит на потяжки, чтобы проверить еле различимые запахи, а не натыкаться на дичь с полного хода.

К тому же пойнтера давно ищут не кругами, как сто лет назад, а более рационально - челноком. Ход их стал легче и плавнее - соответственно сложению. За сто лет пойнтер вполне акклиматизировался, и сегодня уже никто не считает, что нам нужна толстокожая и грубошерстная собака, чтобы противостоять осенней непогоде.

Главный итог работы по совершенствованию полевых качеств состоит в повышении среднего уровня породы. Сегодня нет пойнтеров, не способных к полевой работе и охоте. Можно сказать, что сбылась мечта Аркрайта "вывести пойнтеров, по природе уже готовых к охоте и требующих только их отделки". Лишь охотник-спортсмен способен оценить гармоничное сочетание всех качеств великолепного животного, в котором красота линий неразделима с плавностью движений и скульптурной четкостью поз, охотничья страсть не затмевает рассудок, а доброта и преданность рождают ответные чувства.

Именно сочетание чутья, страсти и ума делает работу пойнтера красивым спектаклем. Прекрасно сказали те же Ш. Хюж: "Пойнтер скачет ногами... а выигрывает чутьем" - и В. Аркрайт: "Вся красота работы пойнтера состоит именно в его выдержке при сохранении природной страстности. Пойнтер должен быть азартен, как фоксхаунд, и мягок, как ребенок".

Уверенность в надежном партнерстве, во взаимном удовольствии (а этого не будет, если не хватает даже какой-то мелочи) - главная причина нашей верности пойнтеру.