История русской комплектной псовой охоты начинается с времен освобождения Руси от монголо-татарского ига. До татарского нашествия у славян борзых собак не было. Охотились с травильными собаками, отличавшимися не столько быстротой, сколько силой и злобностью. Слово борзый до ХV в. характеризовало резвость коней.

На одной из фресок Софийского собора в Киеве, построенного в ХI в., изображена остроухая, лошая собака, гонящая оленя.

Татары, жившие с XIII в. на юго-востоке Руси, в районах среднего и нижнего течения Волги, практиковали псовую охоту, где рослые собаки выгоняли из леса зверей (в основном зайцев), которых конные охотники травили спускаемыми со свор борзыми коутци с пушистыми хвостами и ушами. Псовая охота на татарский манер существовала на Руси при Василии III, страстном любителе этого вида охоты.

В XVI в. после взятия Казани и Астрахани и переселения Иваном Грозным части татарских князей и ханов в районы Костромы и Ярославля азиатские борзые, смешиваясь с аборигенными отродьями охотничьих собак, распространяются по Московскому государству и под названием "псов словенских" проникают в Польшу.

Во второй половине XVI в. в результате скрещивания коутци, несколько изменившихся под влиянием климата и условий охоты, с самыми рослыми и легкими местными остроухими волкообразными лошими собаками образуется порода русских борзых. Собаки новой породы отличались длинной псовиной по всему телу, очесами и гривой, большими стоячими или полустоячими ушами. Со временем уши у псовых борзых стали отгибаться назад и держаться в закладе прижатыми к затылку. В 1600 г. Борис Годунов отправил в подарок иранскому шаху Аббасу пару борзых собак. Вероятно, к этому времени порода уже была однотипной и совершенной по экстерьеру. Восточные борзые не представляли интереса для персидского шаха.

Таким образом, русская псовая борзая выведена путем скрещивания северной волкообразной лошей собаки с восточной борзой. От первой ей передались длинная шерсть, масть, форма и постав ушей, правильный постав задних ног и форма хвоста, стремительность броска; от второй - легкость и стройность телосложения, удлиненная морда. В XVI - XVII вв. русской борзой ограниченно приливали кровь польских хартов, что несколько облагородило телосложение, улучшило постав ушей и форму хвоста.

В XVII в. порода русских борзых формируется как национальная. Псовая охота вытесняет травлю с ловчими птицами. С основанием Петербурга и развитием отношений с Прибалтийскими странами началось смешивание кровей русской псовой борзой с балтийской брудастой - курляндским клоком, которому приливали крови польских хартов, ирландских волкодавов, возможно, шотландских дирхаундов. Курляндки отличались большим ростом, силой и злобностью. К середине ХVIII в. образовалась новая порода курляндских борзых, в становлении которой главную роль сыграли русские охотники. Они усиленно смешивали ее с чистокровными русскими псовыми. Новую русскую породу, в которой отсутствовали признаки брудастости, а шерсть стала длиннее, тоньше и гуще, назвали густопсовой борзой. В начале XIX в. эти собаки считались редкостью и стоили баснословно дорого.

В начале ХIХ в. русские охотники вывели породу чистопсовых борзых, приливая псовым борзым крови польских и английских хортых (грейхаундов). Таким образом, в России в это время существовали четыре самостоятельные породы борзых: старинная русская псовая, курляндская, густопсовая и чистопсовая.

В лесной зоне, где лесные острова и дачи отделены друг от друга небольшими полосками полей и где борзая должна брать зверя на коротких разрывах между опушками, перелесками и даже на лесных прогалинах, условия охоты требовали от борзых развития пылкости и молниеносности броска за счет потери способности к длительной быстрой скачке за зверем. В лесостепном и степном районах страны знаменитые псовые и густопсовые борзые оказались непригодными для более продолжительной травли зверя. Поэтому большая часть собак была перемешана с горскими и крымскими борзыми, соединявшими выносливость с прыткостью. Этому способствовал и интенсивный их ввоз в Россию после кавказской и турецкой войн. К 50-м годам Х1Х в. в результате беспорядочного смешения пород старинные русские борзые утратили чистокровность, а курляндки исчезли. Модернизированная порода приобрела способность к более длительной скачке за зверем, но потеряла злобность к нему и молниеносность броска.

В XVIII - XIX вв. огромные комплектные псовые охоты объединяли множество свор борзых, крупные стаи гончих, десятки верховых лошадей и многочисленную охотничью прислугу - ловчих, доезжачих, борзятников, выжлятников, корытных, конюхов, поваров и др. В комплектных охотах Ромадановских, Шереметевых, Разумовского, Орлова, Панина, Барятинского и других насчитывалось по 150 - 200 и даже по 300 собак, а в псовой охоте Петра II в 1729 г. числилось 420 собак. С борзыми охотились на зайцев и лисиц, но особенно высоко ценились охоты на волков.

Комплектные островные псовые охоты проходили на местности, где среди раскинувшихся полей разбросаны острова леса и заросшие кустарниками большие овраги места дневок охотничьих зверей. Конные охотники с борзыми на сворах располагались на опушках этих отъемов, в местах вероятного выхода зверей. В острова или овраги выжлятники запускали стаю гончих. Поднятого зверя гончие выгоняли в открытые поля, где спущенные со свор борзые резким броском настигали и брали его.

Помещиков среднего достатка, имевших 3 - 4 своры борзых (чаще без гончих) и 1 - 2 борзятников, называли "мелкотравчатыми". Менее состоятельные помещики держали 2 - 3 борзых. Доступной для них была лишь охота на зайцев и лис внаездку.

Развитие капитализма в России ускорило распад крупных землевладений, их владельцы попадали в разряд "мелкотравчатых". Число псарен сокращалось. Стирались и различия между подтипами псовых борзых.

В 1873 г. было организовано первое в России Московское общество правильной охоты, которое стало проводить садки (испытания) борзых на резвость и злобу, а в 1874 г. в Москве была проведена первая выставка охотничьих собак, возобновившая интерес к русским псовым борзым. К проведению выставки был приурочен 1-й съезд владельцев борзых, где было принято решение о необходимости объединения разновидностей этой породы, Русские собаководы П. М. Мачеварианов, Н, П. Ермолов, С. В. Озеров, Д. П. Вальцов и другие создали единый тип породы. Написанный Н. П. Ермоловым стандарт был принят Московским обществом охотников (МОО) в 1888 г.

Некоторые владельцы добились больших результатов в выведении породы. Красивым экстерьером, резвостью и поимистостью славились собаки П. М. Иачеварианова. Близкими к ним по типу были ермоловские, которым в 40 - 50-е гг. приливались крови "горок". Клички борзых этих двух охот в конце ХIХ в. можно было встретить, в родословных большинства лучших собак того времени.

На рубеже веков высоко ценились вальцовские, киреевские, бибиковские, чебышевские борзые. Благодаря Д. П. Вальцову лучшими в начале XX в. были собаки першинской охоты. Именно он создал тот выдающийся тип псовой борзой, в которой элегантность и красота сочетались с силой и мощью, а резвость с злобностью к зверю. Уже тогда русская псовая борзая вышла на мировую арену и прочно заняла одно из почетных мест.

В начале ХХ в. в породе еще существовали типовые различия; собак называли по фамилиям владельцев или месту расположения псарен; першинские (охота князя Н. Н. Романова-старшего), озеровские, болдыревские, - челищевские, сумароковские, гееровские, гатчинские (царская охота) и др. В результате племенной работы была создана порода псовой борзой, получившая мировое признание.

После 1917 г. большая часть борзых перешла в собственность сельских охотников, и в результате бессистемного спаривания их потомки утратили породность. Лишь несколько чистокровных особей осталось в руках собаководов-любителей Москвы и Ленинграда и в энгельсском питомнике (Саратовкая область). Эти собаки и положили начало восстановлению породы. Великая Отечественная война нанесла урон племенному разведению. После войны в Москве, Ленинграде, Саратове, Куйбышеве и в других городах оно фактически началось заново.

В Москве родоначальником новой линии стал Кидай - Е. П. Комаровой, а ее продолжателем его сын Грозныйй внук Гуяр - оба Е. Н. Михайловой. Среди потомков Гуяра, широко использовавшегося в качестве производителя, в 60-х годах выделился Загар Г. В. Зотовой. Сын Загара Валдай Э. Н. Гилярова, полученный от вязки с однопометницей Золушкой В. А. Дроздовой, дал многочисленное потомство, отличавшееся высокими породными качествами, среди них ч. Голубку М. П. Коблова.

Заметную роль в московской группе сыграли привезенные собаки: сука Фемина-Куик-Молодец МОО и кобель Орел 1 И. А. Невежина. Обе обладали отличным породным типом и гармоничным сложением. МОО от вязки Фемины с Кидаем Е. П. Комаровой получило двух щенков - Грозного и Гордого. Первый не оставил потомства, а второй, повязанный с Крылаткой энгельсского питомника дал помет, из которого остался в живых только один щенок - Грозный, получивший широкую известность благодаря отличному экстерьеру и высоким полевым качествам. В питомнике он стал основным производителем, дававшим высококачественное потомство, и, несмотря на потерю от отравления части зубов, отлично брал подсадного волка.

Основатель второй линии московских псовых борзых Орел 1 И. А. Невежина, происходивший от собак питомника Альк (ГДР) был четыре раза повязан и дал 28 щенков - ценнейший племенной фонд. Среди них Плутовка Г. В. Зотовой, Пурга В. К. Амелунг, Орел 11 О. А. Теплоуховой, Отвага Е. Н. Теплоуховой и другие собаки.

В Ленинграде основой для восстановления породы псовых борзых стали дочери выдающегося внука Фемины Грозного - Гроза и Метель Ленинградского общества охотников (ЛОО), Ракета и Шалость Е. Ф. Дезор, Основными производителями в первые послевоенные годы стали Амур энгельсского питомника, Злоим В. А. Дроздовой (Москва) и Буян С. Лейбур (Таллин).

В Саратове порода велась на основе типичных породных псовых борзых энгельсского питомника, отличавшихся хорошим экстерьером и отмеченных дипломами полевых испытаний, таких, как ч. Молва, Кинжал и Коротай. Особое место в этой группе занимал уже упоминавшийся производитель Грозный, занимавший на садках по волку первые места.

"Русская псовая борзая - собака большого роста, узкотелая, элегантная, крепкого, крепкого сухого или нежного сухого сложения. Высота в холке кобелей 75 - 86; сук 68 - 78 см. Индекс растянутости соответственно около 102 и 105. Высота в холке у кобелей равна или несколько превышает высоту в крестце; у сук - одинакова. Темперамент спокойный, но при виде зверя собака резко возбуждается. Типичный аллюр до подъема зверя - небыстрая рысь, при ловле - исключительно быстрый карьер на больших размашистых скачках.

Голова длинная, узкая, сухая. Переход от лба к морде едва заметен. Черепная часть узкая, овальная. Затылочный бугор четко выражен. Длина морды равна длине черепной части или превышает ее на 0,5 1,0 см. Щипец длинный, прямой, с легкой горбинкой при переходе к мочке носа. Уши маленькие, острые, высоко посаженные, затянутые назад и плотно прижатые к шее. Шея длинная, сухая, мускулистая, слегка выгнутая вверх, поставленная под углом 45 - 50' к оси туловища. Грудь узкого овального сечения, хорошо развитая. Холка не выделяется. Спина широкая, мускулистая, умеренно выгнутая в общую с крепкой мускулистой поясницей дугу. Круп длинный, широкий, несколько покатый. Живот сильно подтянутый, с резким переходом от груди. Хвост саблевидный или серповидный, тонкий, длинный, с густым подвесом. Конечности сухие, костистые, мускулистые. Лапы сухие, узкие, слегка сводистые, с плотно сжатыми пальцами. Шерсть на туловище длинная, легкая, волнистая, может быть в крупных завитках; на голове, ушах и передней поверхности конечностей очень короткая. Украшающая шерсть на шее, нижней стороне груди и живота, на задней стороне передних конечностей и бедер. Подшерсток не выражен. Окрас белый, половый разных оттенков, палевый с темным налетом, серый с темными полосами, красный, черный, а также переходные между этими окрасами. Все окрасы могут быть сплошными или пегими. Допустимы подпалины. При темных окрасах характерна мазурина.

Русская псовая борзая обладает высокими рабочими качествами: зоркостью, большой резвостью на коротких расстояниях, злобностью к зверю, силой и резким броском в момент поимки зверя. Однако за последние 40-50 лет они заметно снизились, так как городские собаководы с этими собаками практически не охотятся, их к этому и не готовят. Многие владельцы выращивают борзых как декоративных собак. Кроме того, действующие Правила испытаний борзых разрешают присуждать им дипломы III степени без поимки зверя, что не способствует закреплению нужного комплекса охотничьих качеств. По данным эксперта-кинолога всесоюзной категории В. И. Казанского, в 1977 г. за 20 дней полевых испытаний московских собак проведено 134 контрольные работы и выдано 48 дипломов, а затравлено собаками лишь два зайца.

Чтобы возродить полевые качества русской псовой борзой, необходимо в городах организовать регулярные тренировки собак по искусственному зайцу, возобновить производство садок по зверю, отменить выдачу полевых дипломов III степени только за показанную резвость при травле зверя, включать в число производителей преимущественно собак, берущих зверя.