Инициатива, таким образом, целиком принадлежит местной кошке, которая, в зависимости от своего темперамента и степени уверенности в себе, более или менее неторопливо и, припадая к земле, приближается к незнакомке и пытается ее обнюхать. Но, поскольку та в большинстве случаев относится к этому отрицательно и отворачивается, обращается в бегство или так же спокойно продолжает исследование территории, то церемонии приветствия носами не происходит: кошка, имеющая преимущество, стремится непосредственно к анальному контролю. Однако подобное сносится терпеливо лишь в редких случаях, чужая кошка, скорее, наполовину развернется, зашипит и начнет обороняться. Тогда отвергнутая кошка чаще всего прерывает свои старания, усаживается и пристальнейшим образом наблюдает за любым движением другой кошки.

Через некоторое время она снова придвигается поближе, смотря по обстоятельствам, с некоторыми остановками, она делает пару шагов, снова садится и повторяет это еще один или два раза, прежде чем снова попытается обнюхать незнакомку. Чем чаще это происходит, тем скорее незнакомка прекратит свою разведку и уляжется или усядется, по возможности, на место, где она будет защищена с тыла, или же на возвышение. Там она демонстрирует особую манеру поведения, которую я назвал "озиранием": со внимательно-удовлетворенным выражением мордочки (с каким, к примеру, сытая кошка, сидя на окне, наблюдает за уличным движением) она, медленно поворачивая голову, смотрит во все стороны, но только не в направлении освоившейся здесь ранее кошки, словно бы хочет подчеркнуть свою безобидность. При этом она, конечно, все-таки следит за любым движением другой кошки. Как только та попытается снова осуществить контроль, она переменит положение или зашипит и встретит любопытную ударом.

Это может продолжаться без какого-либо ощутимого прогресса целыми часами, даже днями, тогда как все прежде описанные процессы развертываются в темпе скоростной съемки. При этом очень существенно наличие возвышений на территории. Если посторонней кошке удастся сразу в начале встречи укрыться, к примеру, на стуле, то за счет этого почти целиком будет компенсирован перевес освоившейся здесь кошки. Опоздавшая это сделать рискнет теперь приблизиться - если вообще рискнет - с исключительной осторожностью, а чужая кошка гораздо невозмутимее встречает ее приближение и часто смотрит прямо в глаза, впрочем, все же вновь чередуя подобные взгляды с "озиранием".

Пристальный взгляд "добычи" мгновенно тормозит даже осуществляемое действие. Это показывает следующая игра, которую можно разыграть практически с любым, еще не совсем отупевшим тигром из зоопарка: встаньте непосредственно перед решеткой клетки с однообъективным зеркальным фотоаппаратом и, потупив взгляд, понаблюдайте через матовое стекло за зверем, находящимся в отдаленном углу клетки. Если он настроен "поохотиться", что с весьма застоявшимися обитателями зоопарка бывает почти всегда, то вскоре займет выжидательную позицию и вдруг распластается в молниеносном броске. Если теперь быстро поднять глаза и пристально взглянуть на зверя, то он тотчас затормозит всеми четырьмя лапами и, "озираясь", повернется в сторону. Если снова взглянуть вниз, в окуляр видоискателя аппарата, то зверь совершит следующее нападение. Это можно повторять сколь угодно часто. Во всяком случае, во всех моих опытах у тигра терпения оказывалось больше, чем у меня.

Во встречах на нейтральной или дружественной земле, также как и в прелюдии к спариванию, одна сторона немедленно прервет свое сближение, если другая пристально взглянет на нее (за одним исключением: приветствия носами). Более слабое в социальном плане животное не может отважиться и сдержать движения более сильного, взглянув на него в упор. Точно так же во время прелюдии к спариванию соответствующая пассивная сторона "озирается", поскольку в противном случае инициатива партнера была бы парализована и всякое сближение стало бы невозможно или чересчур затруднено. Подобное полярное различие между пристальным взглядом и "озиранием" является, кроме того, подоплекой обидчивости кошек, так хорошо известной всем их владельцам: если, к примеру, кошка застигнута за воровством и наказана рассерженной, но все же радушной и любящей ее хозяйкой, то животное чаще всего не убегает прочь, а удаляется к ближайшему привычному месту отдыха, например, под кухонную плиту, там усаживается спиной к хозяйке и смотрит по сторонам. Такое поведение является выражением социальной слабости, убедительно прочувствованной благодаря наказанию, впрочем, элемент определенной социальной слабости кроется также и в неподдельной обидчивости человека; "обиженным" является или поступает как "обиженный" лишь тот, чье социальное положение, сила или власть недостаточны, чтобы привлечь обидчика к ответственности и с успехом указать ему его место и соответственно покарать.

Описанные обстоятельства объясняют также сковывающее действие пристального взгляда на больших кошек, подобным взглядом даже часто пользуются в процессе дрессировки хищных животных и, утрируя его мимически, демонстрируют изумленной публике как уникальную способность укротителя.

Ему же, однако, нужно только быть смелым и хорошо разбираться в животных, чтобы спокойно выдержать встречу с глазу на глаз со львом или тигром. И кроме того, трюк действует лишь до тех пор, пока хищное животное рассматривает укротителя либо как более сильного сородича, либо как возможную жертву. В поединке соперников это средство бессильно помочь, отсюда и убежденность известного дрессировщика Тгара: открытое нападение льва не остановить практически никаким средством. Ведь в поединке равных соперников или в сражении за место в иерархии противники долго и упорно вглядываются друг в друга.

Жесты, свидетельствующие о прерывании контакта, как и "озирание", имеют двойное назначение: они, с одной стороны, снимают тот раздражи гель, который провоцирует агрессию или бегство, животное, отвернувшее взгляд, воздействовало этим раздражителем на встретившегося ему сородича, но, с другой стороны, указанными выше действиями снимается аналогичное раздражение, испытываемое самим отвернувшимся животным со стороны другого. Животное, прервавшее контакт, активно избегает той степени раздражения, которое приводит к агрессии или бегству, что было бы, напротив, неминуемо при дальнейшем приближении другого животного. Таким образом, нет необходимости уступать, и нет, однако, и необходимости сражаться, если только другое животное не настроено непременно на агрессию. Во всяком случае, встречи двух кошек, одна из которых "озирается", лишь исключительно редко оканчиваются применением силы.

Лишь в очень редких случаях (совсем юные или очень робкие) животные, находясь в собственном доме, не доминируют и уступает инициативу чужой кошке. Тогда оба животных могут поменяться ролями, и непосвященный наблюдатель счел бы чужую кошку за здешнего старожила и наоборот.

Если встреча проходит в доме одной из кошек, то непрошеного гостя, как правило, мгновенно атакуют. Чаще всего после первого резкого нападения владельца территории другая сторона, для которой эта территория чужая, обращается в бегство, а хозяин еще немного преследует противника. В закрытом помещении более слабое животное, в конце концов, приготовившись к обороне, забивается в угол, после чего победитель вначале отступает, но через более или менее продолжительное время чаще всего повторяет свои нападения.

Пауль Лейхаузен, перевод с немецкого Александра Волкова