Мы предлагаем вам обзор книги доктора философии Уилла Таттла «The World Peace Diet» («Диета для мира во всем мире»). . Это рассказ о том, как человечество начало эксплуатировать животных и как терминология эксплуатации глубоко вошла в наш языковую практику.

Вокруг книги Уилла Таттла «Диета для мира во всем мире» начали образовываться целые группы постижения философии вегетарианства. Последователи автора книги организуют занятия по глубокому изучению его произведения. Они пытаются донести знание о том, как практика насилия над животными и покрывания этого насилия напрямую связана с нашими болезнями, войнами, снижением общего интеллектуального уровня. На занятиях по изучению книги обсуждаются нити, связующие наши культуру, нашу еду и те многочисленные проблемы, которые мучают наше общество.

Коротко об авторе

Доктор Уилл Таттл (Dr Will Tuttle), как и большинство из нас, начал свою жизнь и провел многие годы, питаясь продуктами животного происхождения. После окончания колледжа он и его брат отправились в небольшое путешествие - для познания мира, самих себя и смысла своего существования. Почти без денег, пешком, только с маленькими рюкзаками за спиной, они шли куда глаза глядят.

Во время путешествия Уилл все яснее проникался мыслью, что человек – нечто большее, чем просто тело с его инстинктами, рожденное в определенном месте и времени, которому суждено умереть спустя какое-то определенное время. Его внутренний голос говорил ему: человек – это, прежде всего, дух, духовная сила, присутствие сокровенной силы, называемой любовью. Также Уилл думал о том, что эта сокровенная сила присутствует и у животных. Что у животных все, как у людей – есть чувства, есть смысл жизни, и их жизнь им так же дорога, как и каждому человеку. Животные способны радоваться, ощущать боль и страдать.

Осознание этих фактов заставило Уилла задуматься: а имеет ли он право убивать животных или пользоваться для этого услугами других – с тем, чтобы употребить в пищу животное?

Однажды, как рассказывает сам Таттл, во время путешествия у них с братом закончилась вся провизия – и оба уже были очень голодны. Неподалеку оказалась река. Уилл смастерил сеть, поймал несколько рыб, убил их, и они с братом вместе их съели.

После этого Уилл долго не мог избавиться от тяжести на душе, хотя до этого он довольно часто рыбачил, ел рыбу – и никаких угрызений совести при этом не испытывал. На этот же раз дискомфорт от содеянного никак не покидал его душу, как будто она не могла смириться с тем насилием, которое он произвел над живыми существами. После этого случая он никогда не ловил и не ел рыбы.

В голову Уиллу запала мысль: должен же существовать другой способ жить и питаться – отличный от того, к которому он был приучен с детства! Дальше случилось то, что принято называть «судьбой»: на их пути, в штате Теннеси, встретилось поселение вегетарианцев. В этой коммуне не носили кожаных изделий, не употребляли в пищу мясо, молоко, яйца – из сострадания к животным. На территории этого поселения располагалась первая в США ферма по производству соевого молока – из него изготовлялось тофу, соевое мороженое и прочие соевые продукты.

В то время Уилл Таттл еще не был вегетарианцем, но, находясь среди них, подвергая внутренней критике собственный образ питания, он с большим интересом отнесся к новой еде, не содержащей животных компонентов. Прожив в поселении несколько недель, он заметил, что люди там выглядели здоровыми и полными сил, что отсутствие животной пищи в их диете не только не подрывало их здоровье, а даже прибавляло им жизненной энергии.

Для Уилла это послужило очень убедительным доводом в пользу правильности и естественности подобного образа жизни. Он решил стать таким же и перестал употреблять в пищу продукты животного происхождения. Через пару лет он полностью отказался от молока, яиц и других животных субпродуктов.

Доктор Таттл считает, что ему необыкновенно повезло в жизни: он встретил вегетарианцев еще будучи довольно молодым человеком. Так, совершенно случайно он узнал, что возможен другой образ мыслей и питания.

С тех пор прошло больше 20-ти лет, и все это время Таттл занимается исследованием взаимосвязи между мясоедением человечества и тем социальным мироустройством, которое далеко от идеала и в котором нам приходится жить. Он отслеживает связь поедания животных с нашими болезнями, насилием, эксплуатацией более слабых.

Как и подавляющее большинство людей, Таттл был рожден и воспитан в обществе, которое учил, что это нормально и правильно - употреблять животных в пищу; нормально производить животных на свет, ограничивать их свободу, содержать их в тесноте, кастрировать, клеймить, обрезать части их тела, красть у них их детей, отбирать у матерей молоко, предназначенное для их детей.

Наше общество говорило и говорит нам, что у нас есть на это право, что Бог подарил нам это право, и что мы должны им пользоваться для того, чтобы оставаться здоровыми и сильными. Что в этом нет ничего особенного. Что об этом не надо думать, что они всего-навсего животные, что Бог для этого и поместил их на Землю, чтобы мы смогли ими питаться...

Как говорит сам доктор Таттл, он не мог прекратить думать об этом. В середине 80-х он побывал в Корее и несколько месяцев прожил в монастыре среди буддийских дзен-монахов. Проведя длительное время в обществе, практиковавшем вегетарианство уже несколько столетий, Уилл Таттл ощутил на себе, что ежедневное многочасовое пребывание в тишине и неподвижности обостряет чувство взаимосвязи с другими живыми существами, дает возможность острее прочувствовать их боль. Он попытался понять суть взаимосвязи между животными и человеком на Земле. Месяцы медитации помогли Уиллу оторваться от образа мышления, навязанного ему обществом, где животные видятся всего лишь как товар, как объекты, которые предназначены для эксплуатации и подчинения воле человека.

Краткое содержание книги «The World Peace Diet»

Уилл Таттл много рассуждает о том, какое важное значение играет еда в нашей жизни, как наш образ питания влияет на взаимоотношения – причем не только с окружающими людьми, но и окружающими животными.

Основной причиной существования большинства глобальных человеческих проблем является наш устоявшийся веками менталитет. Этот менталитет основан на отрыве от природы, на оправдании эксплуатации животных и на постоянном отрицании того, что мы причиняем животным боль и страдания. Такой менталитет будто оправдывает нас: будто бы все варварские действия, производимые по отношению к животным, не имеют для нас никаких последствий. Будто бы это наше право.

Производя, своими руками или опосредованно, насилие над животными, мы в первую очередь наносим глубокую нравственную травму самим себе – своему собственному сознанию. Мы создаем касты, определяя для себя одну привилегированную группу – это мы сами, люди, а другую группу незначительную и не стоящую сострадания – это животные.

Проведя такое разграничение, мы начинаем автоматически переносить его в другие сферы. И вот деление проходит уже между людьми: по этническому, религиозному признаку, по финансовой стабильности, гражданской принадлежности…

Первый шаг, который мы делаем, отстраняясь от животных страданий, позволяет нам легко сделать второй шаг: отстраниться от того, что мы приносим боль другим людям, отделяя их от себя, оправдывая отсутствие сочувствие и понимания со своей стороны.

Менталитет эксплуатации, подавления и исключения уходит корнями в наш образ питания. Наше потребительское и жестокое отношение к чувствующим существам, которых мы называем животными, также отравляет наше отношение и к другим людям.

Эта духовная способность пребывать в состоянии отрыва и отрицания развивается и поддерживается нами в нас же самих постоянно. Ведь мы едим животных каждый день, тренируя чувство непричастности к творящейся кругом несправедливости.

Во время своих исследований для докторской диссертации в области философии и во время преподавания в колледже Уилл Таттл проработал множество научных трудов по философии, социологии, психологии, антропологии, религии, педагогике. Он с удивлением отметил, что ни один из известных авторов не предположил, что причиной наших мировых проблем может быть жестокость и насилие по отношению к животным, которых мы употребляем в пищу. На удивление, ни один из авторов основательно не размышлял по этому поводу.

А ведь если задуматься: что в жизни человека занимает большее место, чем такая простая потребность – в еде? Разве мы не суть того, что мы едим? Природа нашей еды – самое большое табу в человеческом обществе, скорее всего, потому, что мы не хотим омрачать свое настроение угрызениями совести. Каждый человек должен есть, кем бы он ни был. Есть хочет любой прохожий, будь он президент или Папа Римский – все они вынуждены есть, чтобы жить.

Любое общество признает исключительную важность еды в жизни. Поэтому центром всякого праздничного события, как правило, бывает застолье. Трапеза, процесс принятия пищи, всегда являлась сокровенным действом.

Процесс употребления пищи представляет собой нашу наиболее глубокую и сокровенную связь с процессом бытия. Через него наш организм усваивает растения и животных нашей Планеты, и они становятся уже клетками нашего собственного тела, энергией, позволяющей нам танцевать, слушать, говорить, чувствовать и думать. Акт принятия пищи является актом трансформации энергии, и мы интуитивно осознаем, что процесс питания является сокровенным действом для нашего организма.

Еда является исключительно важным аспектом нашей жизни и не только с точки зрения физического выживания, но и с психологической, духовной, культурной и символической сторон.

Уилл Таттл вспоминает, как однажды он наблюдал на озере за уткой с утятами. Мать учила своих птенцов, как находить пищу и как есть. И он понял, что то же самое происходит и с людьми. Как добыть еду – вот самое важное, чему мать и отец, кем бы они ни были, должны в первую очередь обучить своих детей.

Наши родители учили нас, как есть и что есть. И, естественно, мы глубоко дорожим этим знанием, и не любим, когда кто-то подвергает сомнению то, чему наша мать и наша национальная культура научила нас. Мы из инстинктивной потребности выжить принимаем то, чему научила нас мать. Только произведя изменения в себе, на самом глубинном уровне, мы можем освободиться от цепей насилия и депрессии – всех тех явлений, которые причиняют человечеству столько страданий.

Наша еда требует систематической эксплуатации и убийства животных, а это требует от нас принятия определенного образа мышления. Этот образ мышления и является невидимой силой, порождающей насилие в нашем мире.

Все это понимали в древности. Пифагорианцы в древней Греции, Гаутама Будда, Махавира в Индии – они понимали это и учили этому других. Многие мыслители за последние 2-2, 5 тысячи лет делали акцент на том, что мы не должны употреблять животных в еду, не должны причинять им страданий.

И, тем не менее, мы отказываемся это слышать. Более того, мы с успехом скрываем эти учения и препятствуем их распространению. Уилл Таттл приводит цитату Пифагора: «До тех пор, пока люди убивают животных, они будут продолжать убивать друг друга. Те, кто сеет семена убийства и боли, не могут пожинать плоды радости и любви». А разве нам задавали учить ЭТУ теорему Пифагора в школе?

Основатели наиболее распространенных религий в мире в свою бытность подчеркивали важность сострадания ко всему живому. И уже где-то через 30-50 лет те части их учений, как правило, извлекались из массового обращения, о них начинали умалчивать. Иногда на это уходило несколько столетий, но у всех этих пророчеств был один исход: их предавали забвению, их нигде не упоминали.

Это покрывательство имеет очень серьезную причину: ведь данное нам природой чувство сострадания восстало бы против заточения и убийства животных ради пищи. Нам приходится умертвлять обширные зоны нашей чувствительности, чтобы совершать убийства – как индивидуально, так и всем обществом в целом. Этот процесс умерщвления чувств, к сожалению, сказывается на снижении нашего интеллектуального уровня. Наш ум, наше мышление – по сути, это способность отслеживать связи. Все живое обладает мышлением, и это помогает взаимодействовать с другими живыми системами.

Таким образом, мы, человеческое общество как система, располагаем определенным видом мышления, которое дает нам возможность взаимодействовать друг с другом, с нашим окружением, обществом и самой Землей. Все живые существа обладают мышлением: птицы обладают мышлением, коровы обладают мышлением - любой вид живых существ располагает уникальным для него видом мышления, помогающим ему существовать среди других видов и окружений, жить, расти, приносить потомство и радоваться своему существованию на Земле.

Жизнь представляет собой праздник, и чем глубже мы заглядываем в себя, тем яснее мы замечаем вокруг священный праздник жизни. И факт, что мы не способны замечать и ценить этот праздник вокруг нас, является результатом ограничений, наложенных на нас нашей культуры и обществом.

Мы заблокировали нашу возможность осознавать, что наша истинная сущность - это радость, гармония и желание творить. Потому что мы, по сути, представляем из себя манифестацию бесконечной любви, которая является источником нашей жизни и жизни всех живых существ.

Идея, что жизнь подразумевает собой праздник творчества и радости во Вселенной, является довольно неудобной для многих из нас. Нам не нравится думать о том, что животные, которых мы поедаем, созданы для празднования жизни, наполненной радостью и смыслом. Мы подразумеваем, что их жизнь не имеет собственного смысла, у нее только один смысл: стать нашей едой.

Коровам мы приписываем качества недалекости и медлительности, свиньям неаккуратности и жадности, курам - истеричности и глупости, рыбы для нас - просто холоднокровные объекты для приготовления блюд. Мы установили для себя все эти понятия. Мы представляем их как объекты, лишенные какого-либо достоинства, красоты или цели в жизни. И это притупляет нашу чувствительность к живому окружению.

Поскольку мы не позволяем им быть счастливыми, наше собственное счастье также притупляется. Нас приучили создавать в уме категории и относить живых существ к различным категориям. Когда мы освободим наше мышление и перестанем поедать их, мы в огромной степени раскрепостим наше сознание.

Нам будет гораздо легче изменить наше отношение к животным, когда мы перестанем их есть. По крайней мере, так считает Уилл Таттл и его последователи.